«Соблюдение прав лиц, содержащихся в специальном приемнике и приемнике-распределителе Департамента внутренних дел г. Астана». Доклад по результатам мониторинга за период с июня по сентябрь 2016 г. (Авторский коллектив: М.Ч. Когамов, д.ю.н., профессор; Т.К. Мамираимов, политолог) — мобильная версия, источник: Document
ДОКЛАД
Соблюдение прав лиц, содержащихся в специальном приемнике
и приемнике-распределителе Департамента внутренних дел города Астана
(по результатам мониторинга за период с июня по сентябрь 2016 г.)
Астана, 2016 г.
Публикация настоящего доклада стала возможной благодаря поддержке Международной организации по миграции (MOM) в рамках реализации проекта «Достоинство и права» при поддержке Агентства США по международному развитию (USAID).
Содержание публикации отражает точку зрения авторов доклада, и не обязательно соответствует мнению MOM, USAID, ОО «Қадір-қасиет»
«Соблюдение прав лиц, содержащихся в специальном приемнике и приемнике-распределителе Департамента внутренних дел г. Астана». Доклад по результатам мониторинга за период с июня по сентябрь 2016 г. Астана, 2016 г. — 45 с.
Авторский коллектив:
Раздел I. Анализ законодательства Республики Казахстан по вопросу о праве на свободу и личную неприкосновенность, праве на доступ к адвокату, праве на свидание для лиц, содержащихся в специальных приемниках и приемниках-распределителях — М.Ч. Когамов, д.ю.н., профессор.
Разделы II-IV — Т.К. Мамираимов, политолог.
Доклад адресован всем лицам и учреждениям, заинтересованным в улучшении ситуации с соблюдением прав лиц, содержащихся в специальном приемнике и приемнике-распределителе Департамента внутренних дел г. Астана, на свободу, на защиту и получение квалифицированной юридической помощи, на свидание.
Содержание
ВВЕДЕНИЕ
I. Анализ законодательства Республики Казахстан по вопросу о праве на свободу и личную неприкосновенность, праве на доступ к адвокату, праве на свидание для лиц, содержащихся в специальных приемниках и приемниках-распределителях
1. О праве на свободу
2. О доступе к адвокату
3. О праве лиц, содержащихся в специальных приемниках и приемниках-распределителях, на свидание
II. РЕЗУЛЬТАТЫ МОНИТОРИНГА Общая информация о респондентах мониторинга и учреждениях 1. Приемник-распределитель Департамента внутренних дел г. Астана
2. Специальный приемник Департамента внутренних дел г. Астана
3. Общая информация об адвокатах
4. Общая информация о сотрудниках учреждений
III. Соблюдение прав лиц, содержащихся в специальном приемнике
1. Соблюдение права на свободу лиц, содержащихся в специальном приемнике
2. Соблюдение прав лиц, содержащихся в специальном приемнике, на защиту, получение квалифицированной юридической помощи
3. Соблюдение права лиц, содержащихся в специальном приемнике, на свидание
IV. Соблюдение прав лиц, содержащихся в приемнике-распределителе
1. Соблюдение права лиц, содержащихся в приемнике-распределителе, на свободу
2. Соблюдение права лиц, содержащихся в приемнике-распределителе, на защиту, получение квалифицированной юридической помощи
3. Соблюдение права лиц, содержащихся в приемнике-распределителе, на свидание
ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ
РЕКОМЕНДАЦИИ
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
ВВЕДЕНИЕ
Общественное объединение «Қадір-қасиет» — некоммерческая общественная организация, выступившая партнером Международной организации по миграции, в рамках проекта USAID «Достоинство и права».
В период с 15 июня по 15 августа 2016 года организацией был проведен мониторинг соблюдения прав лиц, содержащихся в специальном приемнике и приемнике-распределителе Департамента внутренних дел г. Астана (ДВД), на свободу, защиту и получение квалифицированной юридической помощи, свидание, по итогам которого был подготовлен настоящий доклад.
Актуальность темы мониторинга обусловлена ценностью названных прав и свобод и необходимостью улучшения ситуации с их соблюдением в учреждениях, где проводился мониторинг, участием сотрудников ОО «Қадір-қасиет» в работе общественной наблюдательной комиссии и группы национального превентивного механизма в г. Астана.
Мониторинг проводился на основе методологии Хельсинкского фонда по правам человека (г. Варшава). В качестве инструментария разработаны анкеты для задержанных, сотрудников приемников и следственного изолятора Департамента уголовно-исполнительной системы по г. Астана (ЕЦ-166/1 или СИ-12 ДУИС), карта наблюдения. В ходе мониторинга проведены лекции для сотрудников приемников и СИ-12 по соблюдению прав человека.
Для опроса сотрудников приемников была разработана анкета, включающая в себя 55 вопросов, сотрудники СИ-12 отвечали на 52 вопроса. Анкеты для лиц, содержащихся в приемниках, были переведены на казахский, узбекский и кыргызский языки, и включали в себя по 52 вопроса. Адвокаты отвечали на 23 вопроса. Мониторы проекта также направили запросы в государственные органы, обеспечивающих права адресной группы.
Большой интерес для целей проекта представляла бы информация из официальных документов: личных дел сотрудников, арестованных, адвокатов, из материалов судебных дел. Однако доступ к указанным фактическим данным при проведении подобных мониторингов весьма затруднителен, фактически невозможен, так как ряд документов помечен грифом «для служебного пользования», а материалы судебных дел могут быть выданы только определенному в законодательстве кругу лиц.
В ходе мониторинга опрошены 7 сотрудников специального приемника, 19 — приемника-распределителя, 23 — СИ-12, 29 задержанных в специальном приемнике, 34 — в приемнике-распределителе, 23 адвоката. Анонимный сбор информации по вопросам, отраженным в анкетах для каждой группы интервьюированных, производился незаинтересованными лицами, которые отражали полученные от каждого сведения в индивидуальных анкетах. В докладе отражены известные факты о жизнедеятельности и нарушениях прав внутренних и внешних мигрантов, соблюдении международных стандартов по предмету мониторинга.
Исследование не претендует на полноту и объективность собранной информации, а выводы не содержат рейтинговых оценок. Между тем, мы надеемся на то, что настоящий доклад позволит внести вклад в приведение отдельных положений национального законодательства, соблюдения исследованных прав и условий содержания задержанных в приемниках в соответствие с минимальными международными стандартами.
ОО «Қадір-қасиет» выражает благодарность руководству Департамента внутренних дел г. Астана, администрации и сотрудникам специального приемника и приемника-распределителя ДВД г. Астана, учреждения ЕЦ-166/1, задержанным и адвокатам, принявшим участие в опросах, экспертам Марату Когамову, Раисе Юрченко, Талгату Мамираимову, лицам, оказавшим помощь в переводе инструментария на другие языки, мониторам, проводившим исследование Аиде Жусипалиевой и Насиме Корганбековой, а также всем, без вклада которых проведение исследования не представилось бы возможным.
А. Ибраева, в.и.о. директора ОО «Қадір-цасиет», к.ю.н.
I. Анализ законодательства Республики Казахстан по вопросу о праве на свободу и личную неприкосновенность, праве на доступ к адвокату, праве на свидание для лиц, содержащихся в специальных приемниках и приемниках-распределителях
1. О праве на свободу
Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность, — гласит ст. 3 Всеобщей декларации прав человека, принятой и провозглашенной ГА ООН от 10 декабря 1948 года.
Уточняя данное положение, ст. 9 данного международного универсального правозащитного документа вторит ей, что при этом никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию.
Спустя 18 лет уже в Международном пакте о гражданских и политических правах (далее — МПГПП), принятом резолюцией ООН от 16 декабря 1966 года, вышеуказанные положения были объединены в пункт 1 ст. 9 о том, что каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть лишен свободы иначе как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом.
Будучи приверженцем общепризнанных норм и принципов международного права в области защиты прав человека и гражданина, утвердив себя правовым государством, Республика Казахстан, признавая и гарантируя права и свободы человека в соответствии с Конституцией (п. 1 ст. 12), довольно точно воспроизвела в нормах Конституции 1995 года эти положения.
В статье 16 Конституции установлено, что каждый имеет право на личную свободу (п. 1). Арест и содержание под стражей допускаются только в предусмотренных законом случаях и лишь с санкции суда с предоставлением арестованному права обжалования. Без санкции суда лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более семидесяти двух часов (п. 2). Каждый задержанный, арестованный, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента, соответственно, задержания, ареста или предъявления обвинения (п. 3).
Таким образом, конструкция норм ст. 16 Конституции позволяет сделать вывод о том, что право на личную свободу и право на личную неприкосновенность тесно между собою переплетаются и одно право невозможно без другого, но об этом ниже.
Итак, что включает в себя право каждого на личную свободу.
Судя по международным документам универсального характера — это, прежде всего, довольно широкое понимаемое и применяемое личностью право.
Так, в Преамбуле Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, принятого ГА ООН от 16 декабря 1966 года, отмечается: право на личную свободу обусловлено тем, что каждый отдельный человек, имея обязанности в отношении других людей и того коллектива, к которому он принадлежит, должен добиваться поощрения и соблюдения прав, признаваемых в данном Пакте.
Однако, вторит этим положениям п. 5 ст. 12 Конституции РК, осуществление прав и свобод конкретным человеком и гражданином не должно нарушать прав и свобод других лиц, посягать на конституционный строй и общественную нравственность.
В этом же Пакте нетрудно выделить право человека на свободу выбора труда, на который он свободно соглашается (п. 1 ст. 6), право на свободу от голода (п. 2 ст. 11), права родителей на свободу выбора для своих детей организации образования, обеспечение религиозного и нравственного воспитания своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями (п. 3 ст. 13), право свободы отдельных лиц и учреждений создавать учебные заведения и руководить ими при неизменном условии соблюдения принципов, изложенных в п. 1 ст. 13 (п. 4 ст. 13), право на свободу, необходимую для научных исследований и творческой деятельности (п. 3 ст. 15).
Вместе с тем нормы Пакта допускают возможность ограничения права на свободу и иных прав человека, которые определяются исключительно законом, и только постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствования общему благосостоянию в демократическом обществе (ст. 4).
К примеру, в Пакте закреплены нормы, согласно которым могут быть введены законные ограничения пользования правом на создание профессиональных союзов и участие в их деятельности, правом на забастовки для лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции или администрации государства (п. 2 ст. 8).
Вполне отчетливо отступления от права каждого на свободу и личную неприкосновенность и восстановление этих прав регламентированы ст. 9 МПГПП.
Словом, право человека на личную свободу, по сути, — системное и комплексное правовое и социальное явление, что наглядно отражают даже названия цитируемых Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах и МПГПП. В основе использования этого права человеком и иных его прав подразумеваются разумный и необходимый уровень интеллекта, воли, психики, потребностей и интересов, а также особенности характера и темперамента, позволяющие ему понимать и применять личную правосубъектность в соответствии с принципами демократического, светского, правового и социального государства.
Следуя в русле вышеприведенных международных требований, то есть, безусловно признавая и гарантируя конституционные права и свободы человека, нормы Конституции, тем не менее, также допускают их ограничение только законами и лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения (п. 1 ст. 39).
Например, эта мысль присутствует в нормах Закона РК от 8 февраля 2003 года «О чрезвычайном положении»: «… чрезвычайное положение — временная мера, применяемая исключительно в интересах обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя Республики Казахстан и представляющая собой особый правовой режим деятельности государственных органов, организаций, допускающий установление отдельных ограничений прав и свобод граждан, иностранцев и лиц без гражданства, а также прав юридических лиц и возлагающий на них дополнительные обязанности» (пп. 5 ст. 1, ст.ст. 15-17).
Аналогично подходит к этим вопросам Закон РК от 5 марта 2003 года «О военном положении»: « … военное положение — особый правовой режим, предусматривающий комплекс политических, экономических, административных, военных и иных мер, направленных на создание условий для предотвращения или отражения агрессии против Республики Казахстан либо непосредственной внешней угрозы ее безопасности, и вводимый Президентом Республики Казахстан на всей территории Республики или в отдельных ее местностях» (пп. 4 ст. 1); «В период действия военного положения предусматриваются ограничения прав и свобод граждан и других лиц, за исключением прав и свобод, предусмотренных статьями, перечисленными в пункте 3 статьи 39 Конституции Республики Казахстан, деятельности организаций, а также возложение на них дополнительных обязанностей, определенных настоящим Законом» (п. 2 ст. 5, ст.ст. 6-12) и т.д.
Конституция, и в этом ее особенность, выделяет группу прав и свобод человека и гражданина, перечисленных в п. 3 ст. 39, включая право каждого на личную свободу, на которые, как правило, ни в каких случаях не распространяются любые возможные законодательные ограничения. Эту норму Конституции, как и, впрочем, все иные нормы о правах и свободах человека и гражданина, надо воспринимать как несущую в себе глубокий общечеловеческий и нравственный смысл, дополнительно обеспечивающую признание достоинства и ценности человеческой личности, а также равных и неотъемлемых прав у каждого человека в обществе и государстве.
Но Конституция вкладывает в них и другое понимание, что обусловлено ее местом в системе действующего права страны.
Дело в том, что поскольку мы имеем дело с нормами Конституции, которая имеет высшую юридическую силу и прямое действие на всей территории Республики (п. 2 ст. 4), она содержит и нормы, которые призваны защищать и поддерживать глубокий смысл каждого права человека, в том числе права на личную свободу. То есть, подчеркивая незыблемость и стабильность прав, указанных в п. 3 ст. 39 Конституции, нормы Конституции одновременно закрепляют в них правоотношения, влекущие ограничения в праве каждого на личную свободу и личную неприкосновенность.
Именно так построены и взаимосвязаны нормы п. 1 и п. 2 ст. 16 Конституции, которые могут быть определенно поняты через разъяснение такого принципа уголовного процесса, как неприкосновенность личности (ст. 14 УПК).
Неприкосновенность личности — принцип международного права (ст.ст. 3, 9 Всеобщей декларации прав человека, ст. 9 МПГПП) и конституционный принцип уголовного процесса (ст. 16 Конституции). Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность (ст. 3); никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию (ст. 9) — провозглашает Всеобщая декларация прав человека. Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность; никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей; никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены Законом, — так же констатирует п. 1 ст. 9 МПГПП. Кроме того, п. 2 ст. 9 МПГПП требует, чтобы официальные лица безотлагательно информировали арестованных о законных основаниях для их ареста и обо всех обвинениях против них. Пункт 5 ст. 9 МПГПП также содержит требование, чтобы государство обеспечивало подлежащее исполнению в силу закона право человека на возмещение вреда, причиненного каким-либо нарушением положений ст. 9 МПГПП. Например, это право включает компенсацию за заключение под стражу без обоснованного подозрения или за неоправданное содержание под стражей до суда, когда было уместно освобождение под залог.
Положения международных документов воспроизведены в Конституции. Каждый имеет право на личную свободу; арест и содержание под стражей допускаются только в предусмотренных законом случаях и лишь с санкции суда с предоставлением арестованному права обжалования; без санкции суда лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более семидесяти двух часов; каждый задержанный, арестованный, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента, соответственно, задержания, ареста или предъявления обвинения, — устанавливает ст. 16 Конституции.
Нормы ст. 14 Конституции различают три группы случаев, которые наиболее тесно выражают сущность данного принципа и регулируются УПК: меры процессуального принуждения, в том числе задержание, содержание под стражей, которые могут быть применены к подозреваемому, обвиняемому, подсудимому при производстве по делу (ст.ст. 128-165); принудительное помещение не содержащегося под стражей лица в медицинское учреждение для производства судебно-психиатрической или судебно-медицинской экспертизы (ст. 279); производство следственных действий, нарушающих неприкосновенность личности (принудительное освидетельствование потерпевшего, свидетеля или принудительное получение образцов у подозреваемого, обвиняемого и иных лиц) (ст.ст. 223, 268). Таким образом, приведенные выше процессуальные решения и действия не относятся к основным вопросам расследуемого уголовного дела (ч. 4 ст. 59, ч. 6 ст. 62, ч. 6 ст. 63 УПК), однако существенно ограничивают личную свободу и неприкосновенность личности и потому находятся под особой охраной Конституции и УПК.
Принципиальным требованием закона является положение о том, что при задержании лица по подозрению в совершении уголовного правонарушения должностное лицо органа уголовного преследования устно объявляет этому лицу по подозрению в совершении какого уголовного правонарушения оно задержано, разъясняет ему право на приглашение защитника, право хранить молчание и то, что сказанное им может быть использовано против него в суде. В случае если задержанный не владеет казахским и (или) русским языками и т.д., разъяснение его прав осуществляется в присутствии переводчика и защитника до начала допроса в качестве подозреваемого, о чем делается отметка в протоколе допроса (ч. 1 ст. 131 УПК). В отличие от содержания под стражей подозреваемого, обвиняемого задержание осуществляется в отношении подозреваемого в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы; носит кратковременный характер; не требует санкции прокурора или суда; имеет целью пресечение преступления и разрешение вопроса о применении к нему меры пресечения в виде содержания под стражей или обеспечение производства по уголовному проступку, по которому имеются основания полагать, что лицо может скрыться либо совершить более тяжкое деяние (ч. 1 ст. 128 УПК). Задержание подозреваемого, к тому же, применяется исключительно органами уголовного преследования (ч. 2 ст. 128 УПК). Различие можно провести также по материально-правовым условиям (основаниям) задержания, содержания под стражей и другим признакам, которые предусмотрены УПК.
Что касается порядка и условий содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в специальных учреждениях, гарантий их прав и законных интересов, а также прав и обязанностей сотрудников мест содержания под стражей, они подробно регулируются Законом РК «О порядке и условиях содержания лиц в специальных учреждениях, обеспечивающих временную изоляцию от общества» от 30 марта 1999 года. Содержание в специальных учреждениях (следственный изолятор, изолятор временного содержания) осуществляется в соответствии с принципами законности, презумпции невиновности, равенства граждан перед законом, гуманизма, уважения чести и достоинства личности, нормами международного права и не должно сопровождаться действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся в специальных учреждениях (п.п. 11-12 ст. 2, ст.ст. 4-5 данного Закона).
Вред, причиненный лицу в результате незаконного задержания, содержания под стражей, домашнего ареста, временного отстранения от должности, помещения в специальную медицинскую организацию, осуждения, применения принудительных мер медицинского характера, возмещается из бюджетных средств в полном объеме независимо от вины органа, ведущего уголовный процесс (ст.ст. 37-42 УПК).
Принцип неприкосновенности личности органично связан с принципом уважения чести и достоинства личности и также находится под охраной норм уголовного, уголовно-процессуального и гражданского законодательства (см. ст. 13 УПК).
Достоинство человека неприкосновенно; никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию, — провозглашает ст. 17 Конституции. Данный конституционный принцип уголовного процесса носит предупредительный характер и, прежде всего, адресован органам и должностным лицам, ведущим уголовный процесс. В основе регламентации процессуальной нормы — признание государством принципов и норм Всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенции против пыток, безоговорочно осуждающих любые посягательства на честь и достоинство личности в уголовном процессе, устанавливающих целую систему норм на этот счет. Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию, — провозглашает ст. 5 Всеобщей декларации прав человека. Все лица, лишенные свободы, имеют право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности (п. 1 ст. 10); ни одно лицо не должно без его свободного согласия подвергаться медицинским или научным опытам (ст. 7); никто не должен подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища или тайну его корреспонденции или незаконным посягательствам на его честь и репутацию (п. 1 ст. 17), — продолжает МПГПП. Каждое государство систематически рассматривает правила, инструкции, методы и практику, касающиеся допроса, а также условия содержания под стражей и обращения с лицами, подвергнутыми любой форме ареста, задержания или тюремного заключения на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, с тем, чтобы не допускать каких-либо случаев пыток (ст. 11); каждое государство обеспечивает, чтобы его компетентные органы проводили быстрое и беспристрастное расследование, когда имеются достаточные основания полагать, что пытка была применена на любой территории, находящейся под его юрисдикцией (ст. 12), — конкретизирует Конвенция против пыток и т.д.
Принципиальный характер по рассматриваемому вопросу носит ст. 112 УПК. Согласно ее положениям, фактические данные признаются недопустимыми в качестве доказательств, если они получены с применением пыток, насилия, угроз, обмана, а равно иных незаконных действий (п. 1 ч. 1 ст. 112 УПК).
Гражданин имеет право на охрану тайны личной жизни, в том числе тайны переписки, телефонных переговоров, дневников, заметок, записок, интимной жизни, усыновления, рождения, врачебной, адвокатской тайны, тайны банковских вкладов. Раскрытие тайны личной жизни возможно лишь в случаях, установленных законодательными актами (ст. 144 ГК). В ходе уголовного судопроизводства органы, ведущие уголовный процесс, обязаны принимать все необходимые меры по сохранению конфиденциальности, неразглашению получаемых при производстве процессуальных действий сведений о частной жизни, а равно сведений личного характера, которые участник процесса считает необходимым сохранить в тайне и которые не имеют отношения к производству по делу (ст. 47 УПК). Порядок сохранения конфиденциальности данных дознания и предварительного следствия является одним из важных общих условий предварительного следствия (ст. 201 УПК). Разглашение данных дознания или предварительного следствия влечет уголовную ответственность (ст.ст. 423-424 УК).
Принцип уважения чести и достоинства личности в уголовном процессе охраняется нормами УК, которым установлена уголовная ответственность должностных лиц органов, ведущих уголовный процесс, за привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 412), за заведомо незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 414), за принуждение к даче показаний (ст. 415), за пытки (ст. 146).
Устранение последствий морального вреда, причиненного лицу незаконными действиями органов, ведущих уголовный процесс, осуществляется в порядке, предусмотренном УПК (ст. 41), ГПК (ст. 32), ГК (ст.ст. 141, 142, 923, 951-952). Разъяснения о порядке возмещения морального вреда содержатся также в постановлении Пленума Верховного Суда от 9 июля 1999 года № 7 «О практике применения законодательства по возмещению вреда, причиненного незаконными действиями органов, ведущих уголовный процесс», нормативном постановлении Верховного Суда от 21 июня 2001 года «О применении судами законодательства о возмещении морального вреда».
Совокупность норм, ограничивающих при наличии оснований конституционные права личности на свободу и неприкосновенность личности — характерная черта административного законодательства РК (см. ст.ст. 14, 20, 23, 24 КоАП РК).
КоАП РК в этой связи регламентирует различные виды мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, в том числе доставление лица к месту составления протокола об административном правонарушении, административное задержание физического лица, привод, личный досмотр и досмотр вещей, находящихся при физическом лице, и т.д. (ст.ст. 14, 785).
Также в КоАП РК предусмотрена целая система видов административного взыскания, включая административный арест, и мер административно-правового воздействия на правонарушителя (ст.ст. 41-42, 52-54).
Например, согласно ст. 54 КоАП, при рассмотрении дела об административном правонарушении по ходатайству участников производства по делу об административном правонарушении и (или) органов внутренних дел судом могут быть установлены особые требования к поведению лица, совершившего административное правонарушение, предусмотренное статьями 73, 127, 128, 131, 434, 435, 436, 440 (частью четвертой и пятой), 442 (частью третьей), 448, 461, 482, 485 (частью второй) КоАП на срок от трех месяцев до одного года, предусматривающие в полном объеме или раздельно запрет: 1) вопреки воле потерпевшего разыскивать, преследовать, посещать потерпевшего, вести устные, телефонные переговоры и вступать с ним в контакты иными способами, включая несовершеннолетних и (или) недееспособных членов его семьи; 2) приобретать, хранить, носить и использовать огнестрельное и другие виды оружия; 3) несовершеннолетним посещать определенные места, выезжать в другие местности без разрешения комиссии по защите прав несовершеннолетних; 4) употреблять алкогольные напитки, наркотические средства, психотропные вещества (ч. 1). При установлении особых требований к поведению лица, совершившего административное правонарушение в сфере семейно-бытовых отношений, для охраны и защиты потерпевшего и членов его семьи суд в исключительных случаях вправе применить на срок до тридцати суток меру административно-правового воздействия в виде запрета лицу, совершившему бытовое насилие, проживать в индивидуальном жилом доме, квартире или ином жилище с потерпевшим в случае наличия у этого лица другого жилища (ч. 2). В течение срока действия особых требований к поведению правонарушителя на него могут быть возложены обязанности являться в органы внутренних дел для профилактической беседы от одного до четырех раз в месяц (ч. 3).
2. О доступе к адвокату
Понимание этого вопроса находится в тесной связи с действием принципа состязательности и равноправия сторон обвинения и защиты в уголовном процессе, который является концентрацией норм всех принципов уголовного процесса и может быть понят только в сочетании с ними. Уже своим названием он определяет круг его субъектов. Это стороны обвинения и защиты, а также суд, не выступающий стороной в деле, находящийся между сторонами и над ними и обеспечивающий интересы права в конкретном уголовном деле.
Продолжить: Document